В Швейцарии новичок СКА Вадим Шипачев казался мне неуловимым, словно йети. Он раньше всех приходит есть — и уходит быстрее всех. Потом его не видно и не слышно. Так же незаметно он проскальзывает в клубный автобус. Зато на льду этот парень очень даже заметен. Неслучайно центральный нападающий — один из трех игроков СКА, вызванных на предстоящий олимпийский сбор национальной дружины. Предчувствия меня не обманули: Вадим оказался очень скромным парнем, но вежливым, поэтому в интервью не отказал. Правда, для этого мне пришлось пожертвовать обедом и заранее расставить сети на выходе из столовки. И череповецкий сталевар попался!

С сумками выкидывали из автобуса

— Вадим, вы прямо неуловимый Джо. В столовой вас не застать — быстро убегаете…
— Просто быстро кушаю: поел — и пошел спать.

— Вы родились в Череповце, где и играли до сих пор. Наверное, непросто менять прописку?
— Конечно, непросто. Уехал из города, в котором провел много лет. Но для меня СКА — шаг вперед. Появилась возможность попробовать свои силы в другой команде. Рад, что все так произошло.

— Ожидали таких глобальных перемен. Или как снег на голову?
— По окончании сезона мы разговаривали с Евгением Кетовым. Хотели играть в одной команде и дальше. Но поскольку переговоры велись не только со СКА, запросто могли разлучиться. Но в итоге «Северсталь» передала права на нас армейской команде, и мы снова вместе.

— То есть вас особо и не спрашивали, где хотите играть?
— До 28 лет все находятся в таком положении.

— Наверное, еще пока не прониклись питерской атмосферой.
— Если честно, пока не проникся. Ведь мы тренируемся по два раза в день. Устаем. Пришел — и сразу заснул. Времени на прогулку по городу не остается.

— Близость Петербурга к родному городу, Череповцу, важна?
— Конечно. Мне важно, чтобы семье было комфортно. У нас даже климат одинаковый. Так что мне все нравится.

— Говорят, что «Северсталь», за которую вы всю жизнь выступаете, против СКА всегда играет с особой мотивацией…
— Не сказал бы. Мы приезжали в петербургский Ледовый дворец с той же мотивацией, что и на другие арены, — хотели побеждать. И в плей-офф надеялись выиграть, но не получилось.

— Говорят, в Череповце красный снег и особых достопримечательностей нет…
— На мой взгляд — это красивейший город. Очень нравилось там жить и играть. У меня в Череповце дом, квартира. И супруга оттуда родом. Лично для меня это очень красивое место. А тем, кто на пару лет приезжает поиграть и на красный снег жалуется, может, лучше и не ездить туда вовсе?

— Какое самое любимое место в Череповце?
— Ледовый дворец (улыбается).

— Могла бы и сама догадаться…
— У нас на стадионе отличная атмосфера. Горожане очень любят хоккей и игроков. Когда «Северсталь» побеждает, их готовы носить на руках. В конце сезона — сплошные аншлаги. Самые ярые поклонники у нас сидят на отдельном секторе.

— Это те, что в металлургических касках?
— Именно.

— А вы были на заводе?
— Конечно. Нас каждый год туда возят. Рассказывают про комбинат. Особенно иностранцам интересно. Они бегают с фотоаппаратами и все снимают.

— Наверное, в душе опасаются, что если будут плохо играть, их на завод работать отправят?
— Вполне возможно. Потому и стараются играть лучше (улыбается).

— Говорят, в вашем городе младенцы сразу в коньках рождаются и с клюшкой?
— Не врут (улыбается).

— Как вы пришли в хоккей?
— Учился во втором классе, а мой знакомый ходил на хоккей. И мне тоже захотелось. Сказал маме, чтобы она меня отвела в секцию. Так все и началось.

— Арена находилась далеко от дома?
— Далеко, да и тренировки начинались в неудобное время — в семь утра. Выезжать надо было в шесть. В это самое время люди ехали на завод, на смену. Там много людей работает, в том числе и мои родители. Помню, ехал с огромной сумкой. В итоге на нужной остановке вначале меня, а затем баул по очереди из автобуса выкидывали. Многие ребята со мной начинали играть, но потом отсеивались. Ведь спорт отнимал время от учебы. Помню, начинали заниматься человек восемьдесят, а потом осталось двадцать. В итоге с каждого года выбилось в команду мастеров по три-четыре человека.

В сторону НХЛ не смотрю

— У вас есть брат или сестра?
— Старший брат. Но он не хоккеист.

— Сейчас многие клубы перестали делать ставку на собственных воспитанников. Но только не «Северсталь»!
— У всех клубов разные задачи. Вы правы, в Череповце растят молодежь. Но когда ребята вырастают, они уходят. Потому что клубу их у себя не удержать. Такие команды, как СКА или «Ак Барс», предпочитают брать уже состоявшихся игроков. Конечно, и у них есть свои воспитанники. И все же в Череповце молодежь как-то заметнее.

— Поговорим о вашей семье. Насколько мне известно, у вас подрастает дочурка.
— Полине пошел десятый месяц. Супругу зовут Катя.

— Расскажите свою лав-стори.
— Мы познакомились, как это часто бывает, в Интернете. Общались, переписывались. Потом встретились. И все завертелось: в киношку ходили, гуляли по городу. Все — как обычно. Моя супруга родом из Череповца, а ее родители из Нижнего Новгорода. Потом начали встречаться и в итоге поженились.

— Он знала, на что идет? Все-таки быть женой хоккеиста — трудная работа…
— Поначалу она не знала, что я играю в хоккей.

— Прямо как в фильме про Харламова?
— Ну там-то речь о великом игрочище! В общем, я ей не стал сразу рассказывать, что в хоккей играю. Она узнала об этом, только когда в очередную поездку собрался. Вот такая история.

— Говорят, дочери ближе к папам, чем сыновья.
— Моя дочка очень радуется, когда приезжаю. Даже когда звоню домой по скайпу, она узнает меня по голосу, хотя и не понимает, откуда звук. Сразу начинает перебирать ручками и ножками. Правда, сейчас супруге не до сна — зубки режутся у дочурки.

— Вы совершали ради любимой сумасшедшие поступки? Миллион алых роз дарили или по плющу на балкон залезали?
— Не, на балкон нам тренер не разрешает — травмоопасно (смеется).

— Вы играете под 87-м номером, под которым выступает в НХЛ Сидни Кросби. Это ваш вызов канадцу?
— Нет, разумеется. На самом деле вначале, когда был молодым, играл под другим номером — семнадцатым. Но когда в команду пришел иностранец Ладислав Надь, мне сказали: мальчик, давай, выбирай себе другую цифру. В итоге взял номер по своему году рождения.

— То есть за Кросби не гонитесь?
— Честно говоря, за НХЛ особо не следил. Правда, наш тренер Андрей Викторович Назаров любил пошутить на эту тему.

— Он вообще человек остроумный. И как вас поддевает?
— Помню, пришел на тренировку, а ребята говорят — Кросби пришел. Сначала не понял. А они говорят: ты разве интервью главного тренера не читал? Почитай! Оказалось, он там на тему меня и Кросби пошутил, сравнив нас. Вообще Назаров хороший, позитивный человек. Толковый тренер. У меня о нем остались только самые хорошие воспоминания. У него есть определенная харизма: если игра не идет, может словом завести ребят. Сами посудите, когда такой дядька ругаться начинает, молодые ребята сразу просыпаются.

— Его «Витязь» любил подраться. Вас он сбрасывать перчатки не учил?
— Нет. У нас Пахрутдин Гимбатов был — сильный парень. Вот он с ним занимался. Помню, он и с Артюхиным дрался. Мне сбрасывать перчатки как-то не приходилось.

— Легендарные центральные нападающие — Ларионов и Дацюк. Кто из них вам ближе?
— Ларионов — легенда, а Павел еще выступает. Мне довелось пересечься с ним в сборной. Он здорово играет: руки и голова поистине золотые.

— Что-то для себя у него переняли?
— Когда находишься в одной команде с такими мастерами, то, конечно, получаешь опыт.

Чудинов здорово поет шансон

— В этом году вас вызвали в сборную, но в заявку команды вы так и не попали. Расстроились?
— Конечно, расстроился. Но даже просто смотреть на то, как тренируются или играют такие мастера, как Малкин, Овечкин, Ковальчук, — большая польза. Мне очень хотелось играть. Вроде не худший игрок, мог бы по­пробовать свои силы. Тем более на этапы Евротура вызывался. Но мне сказали просто тренироваться. Что ж, ничего страшного: тренироваться так тренироваться.

— Несмотря на то что вы так и не вышли ни разу на лед, поражение восприняли как собственное?
— Конечно, ведь находился в команде, катался с ребятами. Поражение — общее для всех. Все расстроились. Поскольку не попал в заявку — отправился домой. Помню, смотрел хоккей, и на душе было очень тяжко.

— Зато теперь вас, одного из немногих, вызвали на предолимпийский сбор! Рады?
— Это очень важно для меня. Приятно, что тренер вызвал меня на сборы. Теперь у меня появится дополнительный стимул играть и тренироваться. Ведь в нашей работе надо каждый день делом доказывать, что ты хороший игрок.

— Наверное, это счастье — стоять на льду и смотреть, как поднимают вверх российский флаг.
— Даже когда надеваешь майку сборной России — чувства не передать.

— Вы талантливый парень, что скрывать. А замечали ли за собой еще какие-нибудь способности? Как у вас с голосом? Под гитару спеть сможете?
— Нет, пение — не мое. В караоке у нас Макс Чудинов отлично поет.

— И какой репертуар?
— Он по шансончику мастер. Михаила Круга отлично исполняет.

— Например, «Приходите в мой дом, мои двери открыты»?
— (Смеется.) Что-то типа того. Сам я петь не люблю — стесняюсь.

— Видно, что вы скромный человек. Я права?
— Первое впечатление вас не обманывает. С детства такой.

— Вам, наверное, в СКА не одиноко. Ведь здесь играют ваши бывшие одноклубники — Кетов, Александров, Чудинов…
— Еще Игорь Макаров из сборной и Саша Кучерявенко — хороший парень, мы с ним сразу нашли общий язык.

— Вы с нападающим Евгением Кетовым, как Шерочка с Машерочкой, — отличный игровой тандем. В жизни тоже дружите?
— Играем с Женей уже года три вместе. Когда выходишь в одной пятерке, волей-неволей начинаешь общаться. Потом уже начали созваниваться, подружились. Нам нравится в компании друг друга — и на льду, и в жизни.

— Он ведь был у вас капитаном. В чем проявляются его лидерские способности?
— Умеет повести за собой ребят. Титулованный, уважаемый игрок — чемпион мира. Молодой, талантливый парень. Женя тоже скромный, но если нужно, для дела может и прикрикнуть.

— Как любите проводить свободное время?
— Рыбалка, банька. С супругой в кино любим ходить. Порой затащу ее на боевик, вроде «Форсажа», она посмотрит, а потом говорит — все, теперь я выбираю. И в следующий раз мы идем на фильм о любви или на ужастики.

— Говорят, все игроки мечтают уехать в НХЛ.
— У меня что-то такого желания никогда не возникало. Мне и здесь, в России, нравится. Понимаю, Витя Тихонов — он живет в Америке, вот ему там и хочется играть. У меня дом здесь, где родные, друзья, болельщики наши.

— Илья Ковальчук тоже вернулся на родину. Вы на него как отреагировали, когда в первый раз увидели?
— На чемпионате мира первое время смотрел на него, как на что-то нереальное. Но потом понял: он и остальные звезды — Малкин, Овечкин, Дацюк — обычные, хорошие ребята. Они молодцы: достигли очень многого в хоккее, но «пальцы не гнут».

— А вас звездная болезнь коснулась?
— Обычно она посещает ребят, которые из «молодежки» сразу попадают в главную команду и начинают получать хорошую зарплату. Я же из «молодежки» сперва перебрался во вторую команду. Так что все получилось поэтапно. Но вообще в командах зазнаек не любят, и взрослые игроки могут сразу осадить. Правильная воспитательная мера.

— Когда приедете в Петербург, в Эрмитаж пойдете?
— Если будет время, обязательно схожу или просто погуляю по городу. Но пока времени нет — «предсезонка». Много работы, тренировок. На отдых времени не остается. Но если вы уговорите тренера устроить ребятам культурную программу — тогда с удовольствием (улыбается).

— Что бы вы пожелали болельщикам СКА накануне сезона?
— Нахожусь в СКА первый год, но могу сказать — коллектив подобрался очень хороший. Мне нравилась позитивная атмосфера в Череповце. Думал, может, в другой команде иначе? Но ошибся. Здесь то же самое: мы — как одна семья. Верьте в команду, болейте за нас! И мы не подведем.

Ворб, Швейцария

Татьяна Чернова , корреспондент отдела «Хоккей»